Предыстория: Грозит ли кризис банковской системе Узбекистана?
В статье, опубликованной на Forbes.uz 9 июля, был поставлен вопрос: грозит ли кризис банковской системе Узбекистана?
Плохие новости: кризис в банковской сфере уже наступил, вы просто еще не почувствовали всех его последствий.
При обсуждении этого вопроса надо выйти за рамки пандемии и всего, с ней связанного.
Все говорят о кредитах, обязательства по которым заемщики не смогут выполнить в связи с введенными в стране карантинными мерами.
Но специалисты, реально знающие обстановку с долговыми портфелями в узбекистанских банках, знают о проблемных заемщиках, до сих пор не погасивших полученные кредиты за 2019, 2018, 2017, 2016 год, и таких в средних и крупных банках — от 40 тыс. до 120 тыс. юридических и физических лиц.
Кредиты для малого и среднего бизнеса из так называемых пострадавших от пандемии отраслей не являются в полном смысле проблемными, поскольку выдаются под залоговое обеспечение, часто кратно превышающее размер получаемого кредита, и в том или ином виде будут погашены перед банком.
Атабек Назиров: Надо заморозить валютные займы
Резкий рост долговых обязательств Узбекистана может привести к долгосрочным... →
Реально проблемными являются социально направленные, беззалоговые кредиты, выданные под разные указы и постановления. Это кредиты для товариществ частных собственников жилья, фермерских хозяйств, малоимущим семьям, другие категории льготных кредитов, а также микрозаймы.
Причины невозврата кредитов, как и любых долгов, бывают объективные, связанные с реальной неплатежеспособностью, и субъективные — мошенничество.
В нашей стране с учетом особенностей банковской системы и социальной политики государства в период пандемии начал формироваться еще один вид субъективной причины неплатежей, который можно охарактеризовать как разновидность скрытого социального протеста.
Ликвидность — уже давно проблема номер один, и в настоящее время многие банки ограничены в своих возможностях по кредитованию действительно хороших проектов.
Отсюда и затягивание сроков рассмотрения кредитных заявлений, и формальные отказы в их предоставлении, уменьшение их размеров, завышенные требования к залоговым обязательствам и огромные, по мировым меркам, процентные ставки.
Ждать восстановления экономики в прежнем виде не стоит, возможно, его уже и не будет в привычном нам виде. Государству и бизнесу надо адаптироваться, эволюционировать под новые реалии с учетом полученных за последнее время уроков.
Доля проблемных кредитов физических лиц в портфелях банков действительно высокая, но только в количественном выражении, в разрезе заемщиков, на самом деле она составляет небольшую часть в разрезе денежной нагрузки на активы банка.
Показатель «токсичных» кредитов в активах банков на уровне 1%, озвученный в вышеуказанной статье, как минимум на порядок занижен — в эту категорию банки записывают тех заемщиков, по которым были проведены все процедуры взыскания, по тем или иным причинам не давшие положительного результата. А как же быть с остальными десятками тысяч долговых досье, из года в год ожидающих своей очереди для передачи в суд?
Долги — это скоропортящийся товар, чем дольше его не возвращают, тем больше вероятность, что кредитор потеряет свои деньги навсегда, не говоря уже о том, что по действующему законодательству срок исковой давности составляет три года.
Убытки по кредитам в таких банках переходят из года в год и прячутся между строк финансовой отчетности, но такая «маскировка» проблем не может длиться бесконечно.
В некоторых банках ситуация обстоит настолько плохо, что, со слов их юристов, им приходится месяцами, а иногда годами доказывать своим заемщикам в судах факты наличия задолженности, и не всегда это удается, притом, что для кредитных учреждений введен упрощенный порядок получения исполнительных документов.
Если юристу кредитного учреждения приходится заниматься подобными процедурами, то этот банк обречен на банкротство или, в лучшем — не для него — случае, поглощение более успешным игроком.
Для более глубокого понимания ситуации приведу пару цифр без оглашения названий кредитных учреждений.
На карантине и при деньгах. Как получить перевод не выходя из дома
Forbes.uz собрал информацию о банковских приложениях, которые позволят полу... →
— Чистая прибыль банка «X» за 2019 год 166,5 млрд сумов, размер проблемных кредитов (по классификации банка) 819,6 млрд сумов (по нашим расчетам несколько триллионов). То есть при правильной организации отдела взыскания банк может выплачивать своим акционерам в 5–10 раз больше дивидендов, что, безусловно, скажется на его капитализации и стоимости акций, продав которые частным инвесторам в рамках трансформации банков, государство может получить больше средств в бюджет.
— Согласно отчетности, за прошлый год банк «Z» планировал заплатить своим акционерам чуть более 1,5 млрд сумов в виде дивидендов — это примерно по 7,5 млн сумов с каждого филиала. Справедливости ради надо отметить, что он успешно превысил этот плановый показатель более чем в 10 раз, но его портфель «плохих» долгов по разным оценкам составляет от 3 до 5 трлн сумов.
В первом банке число проблемных должников – 48 тыс. заемщиков, во втором — более 100 тыс. при максимальной емкости отделов взыскания с учетом всех филиалов 2 тыс. в месяц. То есть банк находится в ситуации, когда он уже физически не способен отработать весь свой долговой портфель, но одновременно должен выдавать новые кредиты.
И таких банков у нас десятки. Не лучше ситуация обстоит и в микрокредитных учреждениях, магазинах рассрочки, страховых компаниях, работающих на банковском рынке.
Резкое развитие сегмента беззалогового, розничного кредитования в определенном смысле парализовало профильные отделы кредитных учреждений, участвующих в выдаче, мониторинге, возврате текущих и проблемных кредитов, неприспособленных к такому числу клиентов и, самое главное, лишившихся главного аргумента в диалоге с заемщиком — ликвидного залогового обеспечения.
Потенциал узбекистанских банков огромен и сильно недооценен, однако вопрос его реализации осложняется нерыночными принципами принятия решений в БВУ, устаревшими методами предоставления услуг, избыточностью внутренних бизнес-процессов, негативно влияющих на скорость, качество, себестоимость, а значит, и конечную стоимость услуг, делающих некоторые из них малодоступными.
Ради справедливости стоит отметить, что речь идет не о всех банках, но таких подавляющее большинство.
Если обратить внимание на соседние нам страны ближнего зарубежья, то там, как и у нас, имеются «наследники» бывших советских банков, ставшие современными гигантами, задающими отраслевые стандарты и ставшие локомотивами роста своих экономик. Проблемы давно решены корректировкой процессов выдачи и возврата кредитов, в том числе и путем передачи несвойственных банкам функций на аутсорсинг специализированным компаниям.
Но, помимо аутсорсинга, широко используется еще один серьезный инструмент — роботизация. Она снижает себестоимость корпоративных бизнес-процессов, сокращает их цикл, исключает ошибки при обработке информации, а также гарантирует соблюдение корпоративных и отраслевых стандартов.
Ни один call-центр, ни один юридический отдел, вооруженный системами автоматизации, не способен проводить эффективную работу с большим числом клиентов.
Основной причиной является неспособность вышеуказанных систем, которыми на сегодняшний день оснащены наши банки, самостоятельно принимать решения на всех этапах кредитования по каждому заемщику без участия человека и самостоятельно проводить массовые рутинные операции, не требующе профессиональных знаний.
Роботизированная система может без участия человека:
Банки должны привлекать финансовые ресурсы без господдержки — президент
Президент подверг критике тот факт, что в банках с госактивами высока доля ... →
— собирать и обрабатывать информацию о должниках и связанных с ними лицах из любых служебных и внешних баз;
— принимать решения и применять к каждому должнику индивидуальные процедуры взыскания, менять алгоритм работы на основании поведения заемщика (полное, частичное погашение, отсутствие обратной связи и т. д.);
— производить рутинные операции, для осуществления которых не требуется специальных знаний: звонки должникам, рассылка контекстных sms, email, генерация документов (счета на оплату, письма, претензии, исковые и другие документы), направление сведений в органы государственной власти (подача документов в суд, направление жалоб и заявлений в иные органы, регистрация сведений во внешних базах данных);
— управлять сотрудниками, участвующими в процессах выдачи, мониторинга и взыскания (создание графика работы пользователей, планирование рабочего времени персонала, автоматическое распределение дел, назначение заданий и мониторинг результатов, построение логики формирования напоминаний для контроля ведения процессов);
— формировать и рассылать отчеты и прогнозы по установленным критериям с учетом разграничения прав доступа сотрудников к информации.
Все это робот может производить в промышленных масштабах параллельно и в фоновом режиме осуществлять работу с сотнями тысяч заемщиков, тем самым резко сократив число проблемных кредитов, по которым необходима передача документов в суд.
И это еще не всё. Будущее наступило, и робот может уволить неэффективного сотрудника. Например, издается приказ, что сотрудники с KPI ниже заданного коэффициента в течение определенного времени подлежат автоматическому увольнению. Робот отслеживает результативность каждого из них и в конце месяца направляет соответствующий приказ в отдел кадров. То же самое — с поощрениями. А роботы, задействованные на этапах оценки рисков, самостоятельно принимают решения о выдаче кредитов.
Другими словами, помимо повышения эффективности, роботизация позволит минимизировать коррупцию и злоупотребления внутри кредитных организаций и ограничить вмешательство органов государственной власти и третьих лиц в их деятельность.
Ни одно правительство и никакие законы не способны дать толчок роста экономике и его ключевому сегменту — малому и среднему бизнесу, кроме как правильно выстроенная банковская система.
Вопрос, повысит ли банк свои финансовые показатели или будет продан за бесценок частным инвесторам, пока остается открытым.
